|  О фильме:
«Engineering Red» — двухголовый уродец, заспиртованный ошметок соцарта, объект мутации старой скрипучей легенды о Франкенштейне. Становой хребет фильма составляют два сюжета. Линия Ганса Касторпа («Волшебная гора» Томаса Манна) — сусальные пассажи о двойниках Иисуса, фрейдистские пассатижи: мальчик, ковыряющийся в кишках убитого, и другой, мастурбирующий на Евангелие. Все пропущено сквозь красный фильтр: прозрачная лента с налипшими контурами мединструментов сращивается с изображениями гордо влачащей пурпуры дамы. Второй сюжет — радикальная смена дискурса: стилизация под «научпоп» оборачивается лихой кромсальней — эта стальная песнь скальпеля, краковяк мертвечины, манифест новой телесности советского человека. Доблестные инженеры тела заняты созданием антропомоделей. С этой целью проводятся опыты по подключению к ритму сердца эмбриона, исследуется феномен сиамских близнецов, разрабатывается прибор для контроля над метакодом социума. Аутопсии и трепанации пузырятся вокруг известной пятиконечной концепции. «Нomo sovetiсus»- голем, гомункул, франкенштейн,- скроен из постановлений партии и комсомола. Диагноз: потеря индивидуальности, подчинение сознания-воли, тяготение к народным массам. Не спешите зевать — режиссер завуалировал серпасто-молоткастые мотивы. Андрей И — странный лысый человек с буденовскими усами — размещает главные смыслы на спайках сюжетных линий. Так, медитации Касторпа о Христе плавно перетекают в рассказ о переливании мертвой крови живому организму. На поверхности антидогматический жест — «Тело Мое и Кровь Моя» приобретает некрофилический оттенок. Внутри — претензия на новое видение: а вдруг «совок» — только неудачная интерпретация библейского текста? Фильм И словно пародирует юнгерианскую схему «кровь и интеллект». В экспозиции автор спешит поразить зрителя трезубцем восточной мудрости: «Не верь, что в сердце кровь,— там спрятана белая фиалка». Если с жидкой тканью вроде все понятно, то с цветком у подкорочных ярусов — напряг. Корневые стержни уходят в «номную» почву, в постный постмодерн конца 70-х: портвешок, монастырский-кабаков-пепперштейн, концептуальные цацки-пецки. Отсюда прямиком к интеллигентской забаве — терапии советского невроза посредством манновского фантазма. Стёб с непроницаемой миной ученого — суть фильма Андрея И. В этом — и его слабость. «Engineering Red» состоялся как идеологическое высказывание, но не перерос в полноценное художественное явление. Слишком много «красного», слишком много…
Интересные факты:
Награды: | 
